Всё-таки Агата Кристи просто мастер неожиданного сюжетного поворота. Тут она обогнала даже Оду. Читая очередной детектив, невольно думаешь, мол: "Ну, давай, удиви меня! Всем и так давно понятно, что отпечатки фальшивые, убийца - дворецкий, а Мистер N любит Миссис Х, но не скажет ей об этом, потому что слишком беден, да к тому же он ещё и незаконорождённый сын Господина Y..." И я тому не исключение. Однако ей всё равно это удаётся. Удивлять меня. Каждый чёртов раз! (с) Вот и теперь, всё было... слишком неожиданно.
- В Кранчестере?
Потом понимаешь, к чему была эта вечная фраза
Доктор Шеппард Как же так! Вы меня весьма огорчили, сэр.
Обычно начинаешь рано или поздно выстраивать у себя в голове ряд подозреваемых в убийстве (что, одна я так делаю?), опираясь на преподнесённые на блюдечке факты. И всегда думаешь: "Это вот он, он и она у него в соучастниках. Или вот он, тоже весьма подозрительный типчик. Но только не он, по понятным причинам. А она так вообще уж никак не могла этого сделать, уж помилуйте!". Но коварная Агата умудряется повернуть всё так, что именно самый невинный субъект, на которого ну никак не могла пасть тень сомнения, оказывается самым что ни на есть зверским убийцей! И, вроде почитав пару-тройку шедевров гениальной писательницы, ты должен быть уже готов к подобному повороту сюжета, но нет же! Она опять тебя удивляет. А на этот раз она так вообще превзошла сама себя.
Каково вам узнать, что хладнокровным душегубом был... любезнейший повествователь, 26 глав посвещавший вас в происходящее столь искусно, что, не солгав насчёт себя ни словечка, сумел не выдать своей истинной сущности, а вы и не подумали бы его заподозрить! Весьма хитрый и неожиданный ход, как Вы и хотели, Кристи, браво!
И всё же... ну не привыкла я, чтобы детективы заканчивались столь трагично. Вроде бы справедливость торжествует, злодей наказан, все переженились, все счастливы. А попробуйте-ка теперь приподнести всё это на блюде загнанного в угол преступника, кончающего свою жизнь самоубийством. Преступника, которого вы 26 глав возводили в культ, лелеяли его безупречный образ "Ватсона", переживали вместе с ним, и вместе с ним разгадывали шарады Пуаро и умилялись его странностям. А в двадцать седьмой главе вас ждёт горькая пилюля его исповеди, чёткий план его злодеяний и их провал под нажимом "серых клеточек" гениального бельгийца. Что, не нравится? Не вкусно вам? Не хочется скакать по комнате, радуясь торжеству Доброты и Справедливости (что, опять одна я так делаю?)? Вот это и есть дистиллированная концентрированная неожиданность в конечной инстанции.
Учитесь, господа, я кончил (с)